Ледяная, скользкая крыша гремит под ногой, подбрасывая снег. Здравствуй, Альтависта. Видишь, зима. Удары сердца становятся чуть реже, мысли летают медленнее, как засыпающие мухи, зато их можно почётче рассмотреть...
Давно я здесь не появлялся... Вот и сейчас зашёл просто так, посмотреть, как ты тут: писать и читать что-то по прежнему странно вязко... А зимой ты тоже прекрасна: стоять, смотреть на текучие неоновые полосы внизу за снежным тюлем, раздавив капсуль в фильтре «Кента» и изредка прикладываться к крошечной склянке немецкого бальзама, пахнущего пектусином. Такая вот у меня в этот раз зима.
Скоро День Рождения. Живу в атмосфере нетерпеливого предчувствия праздника... Как в детстве, чего-то чудесного, бесшумно играющего мишурой. Только бы он действительно вышел таким.
«Страдать Володе полезно: он помучается и напишет хорошие стихи...». Это и обо мне, наверное. Когда абсолютно счастлив, писать нечего. «Просто всё здорово», «просто люблю»... а те назойливые мелочи, кусающиеся, как зимняя муха, никак не достойны Тебя.
Так что всё, что остаётся — не забывать записывать (можно и запятую поставить) — надеясь, что когда-нибудь это будет закончено. Шелест страниц Moleskin'а, подаренного уже почти год назад, тоже зимой... Что-то так и останется навсегда бесцельными отрывками: как, например, так и кончившаяся ни на чём сказка без морали, которая теперь и вовсе не та. Был у собачки хозяин, и жили они долго и счастливо, но она хотела и сама завести собачку и стать хозяйкой, вот только привыкла быть пушистой зверушкой и порой становилась собачкой ещё и своей собачки... Теперь её нет. «Но нет только кошек у кошек. Ах, как же им грустно без них...»
Ещё была кошка. Грациозная, пластичная, независимая. Она гуляла сама по себе, и по другим тоже гуляла... иногда она вспоминала адрес, благодарно входила в приоткрытую дверь, мурлыкала на коленях, царапала обои, и вновь исчезала в состояние Шредингера... Теперь и её нет.
Была и другая кошка. Крылатая. Она летала дальше и выше, и иногда её можно было перепутать с ангелом. Но она решила остаться только кошкой. Теперь нет даже её.
«Луны и ветчины.» Как же хорошо без этого зоопарка, Господи-и-и!..
А к чему всё это я? А Бог меня знает, вот честно! Красиво здесь. Морозный ветер затвердевает на лице, но сейчас это всё, что надо.