Хроники сознания от вчерашнего вечера у Махая.

О, этот сладостный, божественный туман,
О чудный звук небесного оркестра.
И в такт движеньям абсолютного маэстро
Корабль хрустальный чуть качает океан...
Выход

Краткий словарь:
Колоколировать — передавать информацию на расстояния при помощи колоколов.
Локалировать — делить местность на локации.
Жизнь — до обеда - борьба с животом, а после обеда - с ленью. Записано со слов Ф. Ф. Махаева

Ещё Махай в самом начале вечера имел неосторожность пообещать, что исполнит в его продолжение три моих любых желания. Получилось вот как:
1) Принеси мне бумагу и ручку
2) Надень что-нибудь фиолетовое в KFC (Start Wearing Purple!)
И, к моему собственному изумлению,
3) Сыграй «Пачку сигарет»!


Буду ждать тебя (Шербургский зонтики)
Так и представляю тебя, Махай, сидящим в этом халате даже не с гитарой, а с лютней на корме гондоллы. Впереди стоит высокий гондольер в длиннополой шляпе и чёрно-белой тельняшке, и медленно-медленно отталкивается ото дна своим шестом: в оду сторону — в другую. А вокруг — закатная мёртвая Венеция.
Там в каналах вода — зелёная-зелёная, лазурная даже. Самая лазурная из всего, что я когда-либо видел. Совершенно мутная. В ней до сих пор спит чума.
Знаешь, я никогда не видел таких мёртвых городов. Даже развалины в центре Рима живее. Они умерли сами, от старости, их не убивали насильственно... ордами туристов. Это страшнее любых варваров.
Все кто там жил, давно свалили подальше, и теперь сдают квартиры за огромные деньги. А на стенах кто-то всё же пишет «Venice not for sale».

Наш мир — он ведь имеет форму чемодана? Чемодан — это у нас параллелепипед. Ещё с ручкой. А ручка у нашего мира — радуга.

Осы ездят на электричке, на боковом стекле. Электричка — транспорт для осы. Махай

Я умер. Яворы и ставни
горячий теребил Эол
вдоль пыльной улицы. Я шел,
и фавны шли, и в каждом фавне
я мнил, что Пана узнаю...
©Nabokov, «Lilith»

Когда все песни были спеты, Махай притащил из недр квартиры толстенный талмуд с частушками и меланхолически их исполнял, воспроизводя на гитаре старинную незамысловатую мелодию.
Потом я предложил погадать на этой книжке и узнать частушки, предназначенные нам. Результат меня дважды повеселил, а Махая озадачил:
Мне:
Я любила Сокола,
Красивого, высокого.
Становилась на кровать,
Чтоб его поцеловать.
Махаю:
На окошке два цветочка:
Голубой, да аленький.
Ни за что не променяю
Нос большой на маленький!
А потом мы просто выли в голос, когда нашли следующее. Право, на нельзя же так... злободневно.
Впрочем, это уже трэш. Извините, господа интеллигенты.

Словом, славный был вечер. Побольше бы таких.